Невероятно, что эпоха демократии, будучи временем обновления, в то же время в моей личной жизни была довольно поганым временем. Приведу только один пример: я лежал в психиатрических больницах не в годы застоя, а - почему-то - перестройки. Как это объяснить, не знаю. Причем, когда я обратился в 1985-1987 годах в "Комсомольскую правду" и "Литературную газету" (то есть в самые, что ни на есть либеральные средства массовой информации), меня дополнительно объявили "ненормальным" и запретили появляться на пороге этих изданий. (Поразительный факт, что человеком, сделавшим это в "Литературке" был... А. П. Удальцов, впоследствии начавший меня интенсивно печатать - видимо, совершенно не помня меня). Моим лечащим врачом в Институте Снежневского, где я лежал в 1983 году, был Андрей Георгиевич Бильжо - впоследствии "мозговед" на НТВ и модный художник-карикатурист.
Сам я был поначалу очень плохо принят в демократических кругах и считался опять-таки "ненормальным" за то, что очень вольно высказывался по разным вопросам. Сами демократы, с которыми я познакомился в 1987 году, сразу восприняли меня в штыки (сам-то я был не столько демократом, сколько просто вольнодумцем). Например, писатель Лев Тимофеев сказал мне: "Выбросьте из головы, что вы какой-то мыслитель. Вы не мыслитель, никто вас печатать не будет". Сколько я себя помню, я всегда сталкивался с демократической сволочью, людьми подчас ограниченными, поверхностными и амбициозными. Когда я посмел покритиковать Новодворскую, она объявила меня "агентом КГБ". Существовало ужасающее телефонное право в демократической среде - человека могли снять с печати по чьему-то звонку. На одной пресс-конференции в 1991 году, где я задал каверзный вопрос, ко мне подошли какие-то люди в красных повязках и вывели из зала. Вот вам и свобода слова.
Все эти годы, сколько я помню, я печатался за грошовые гонорары - и считался вроде как умалишенным каким-то. И это время, когда "на поддержку свободной прессы" бросались миллионы долларов. Обращался много раз в фонд "Сороса" - получил шиш с маслом. Кончилось тем, что я стал раздражать редакторов уже демократических изданий и они объявили меня "юродивым". А когда эта блюдь дружно легла под Путина, меня ещё и "экстремистом" объявили - только за то, что я не захотел с ними ложиться и продолжил писать то, что думаю. Кстати, поразительный факт: старый хрен Яковлев (Егор) дважды объявлял меня экстремистом: в первый раз в 1987 году, когда я посмел покритиковать его "взвешенно-большевистскую" позицию в "Московских новостях". Тогда, если помните, было принято критиковать только Сталина и не трогать основы режима. Так вот, пятнадцать лет спустя я еще раз оказался "экстремистом" - только за то, что посмел критиковать Путина и всю эту всероссийскую проб...дь и не ложиться под режим так, как лёг он. Я часто спрашиваю: что же это за суки такие, которые при любой власти розовенькими остаются? И при коммунистах он был не красный, а розовенький. И сейчас он розовенький. И завтра он будет розовенький. Либеральные элиты неизменно поражали меня цинизмом в отношении человека. Человек там не ценился в 80-е годы, я не мог поступить в Литературный институт, в котором преподавал, кажется, Приставкин. (Впрочем, очень многие представители либеральной элиты были связаны с этим институтом). Помню, меня изумил совершенно хамский тон, который я там услышал: "А кто вам сказал, молодой человек, что вы талантливы?". То же самое я встретил в дементьевском журнале, в котором женщина-редактор кричала мне: "идите вон отсюда! Я докажу вам, что вы бездарны!". Докажу вам!
Как ни странно, в структурах патриотических (к которым я никогда себя не относил), я встретил к себе более душевное отношение. Приведу такие два примера. Моё первое посещение журнала "Столица" зимой в 94-ом году началось с того, что меня охранники вывели на мороз и заставили сорок минут стоять там прямо перед дверью (это при незначительной-то уже встрече!). Мой первый приход в "Литгазету" сопровождался хамством: "Что вы к нам приехали. Уезжайте обратно в свой Котовскинск". (Некая Лена из отдела писем "Литгазеты"). В "Независимой газете": "гоните его, он юродивый" - ну как такое объяснить?! (Поясню, кстати, что я был автором этих изданий: то есть одной рукой можно было "гнать юродивого", а другой печатать его). Из "Литературки" я был уволен без выплаты гонорара. И в то же время хорошо помню, как буквально в первый же день был в 91-м принят Прохановым. В принципе, очень душевно поначалу оказался принят и Кургиняном: просто пришел с улицы и был принят. То, что я видел у либеральной сволоты, меня поражало: цинизм, наплевательство к человеку, превращение его в просителя какого-то. В каждом взгляде - высокомерие: дескать, мы тут хозяева, это моя страна, мой кабинет, моя редакция. Не отсюда ли их сегодняшний патриотизм? Я уже сотни раз говорил: они сожрали свою страну, и она стала их страной. Это патриотизм крыс. Патриотизм червей. Патриотизм рака, сжирающего организм.
Я мог бы ещё перечислять всё то, с чем мне пришлось встретиться именно в демократической среде. Парадокс в том, что идейно при этом я всегда тяготел к ней. В то же время я нигде не видел столько сволочи, как среди демократов. Они всё время лгали, всё время обманывали. Возможно, что среди них были и вполне искренние люди, верившие в демократические идеалы, но в большинстве своём это была бурлящая масса просто взбесившихся людей - причем это были те же самые бесы, которые готовились перейти в свиней. Меня поразило, как эти люди отказались от того, во что они верили, и перешли в демократический лагерь. В этом было что-то изумительное. (Замечу, кстати, что это отчасти относилось даже ко мне, но я никогда не пинал понапрасну ни Ленина, ни советскую историю - она была для меня предметом скорее рефлексии). А какие-то скоты начали пинать её с совершенно непонятной яростью. Про Ленина рассказывались какие-то похабные анекдоты, подлец Сокуров снял про него омерзительный фильм.
Демократия не может начинаться с предательства. (Она может начинаться с войны - как американская или французская демократия, но не с предательства, не с растаптывания идеалов, не с циничного выворачивания их, какими бы ошибочными эти идеалы не были). Мы начали свою перестройку с того, что цинично начали втаптывать свою революцию в землю. Я никогда не поверю, что это было необходимым для нашей демократизации. Сегодня, растоптав свои идеалы, мы схватились за Сталина как за прагматическую реставрацию. Но можем ли мы с помощью Сталина реставрировать дух той эпохи? И демократия, и сегодняшний псевдореставрационизм несут в себе, в сущности, код прагматической власти. Это - один и тот же тип поведения модернистских элит, утверждающих себя в истории. Был "сброс социализма" - теперь так же цинично готовятся к "сбросу демократии". Потом сбросят и Россию. Этой сволочи всё равно что сбрасывать: лишь бы остаться. Есть единый путь поведения сволочи, скачущий из эпохи в эпоху.
Возьмём, к примеру, Ельцина. Дело в том, что я помню, как его вождём демократического движения сделали. Я присутствовал на заседании Московской трибуны (стоял в коридоре, ибо дальше меня просто не пустили), когда товарищи Старовойтова, Собчак, Станкевич, Афанасьев, Попов и т. д. - обсуждали один-единственный вопрос: нужен ли Ельцин демократическому движению. Одни как в воду смотрели, говорили - нет, не нужен, у него же одно на уме - власть. Он нас как трамплин использует, а потом кинет. А другие (у которых на уме видно, тоже одно было) говорили: нет, нет, давайте его возьмем, он для нас пробивной таран в Кремль. Так вот, чем это завершилось: победили вторые. Ельцина соединили с демократией. (Поистине: прямую кишку соединили с сердечной мышцей). Так, уже тогда в 90-м был запущен процесс создания всех этих партий власти. Всех этих молекул номенклатурных. Путин - крайняя плоть режима. Среди тех, кто пошел на этот чудовищный компромисс, на это прагматическое решение, была Галина Васильевна Старовойтова: уже этого было достаточно, чтобы ей пулю в лоб пустить. Это она и иже с нею произвела этого уродца "демократическая власть" (или как правильно сказать - властвующая демократия?). А вслед этой прагматике, этой сделке шла другая: спишем Ельцину разгром Дома Советов, спишем национальное примирение, спишем черномырдинщину, спишем усиление МВД и войну в Чечне. Спишем Путина, наконец. (Вот так, кстати, и пришли к выблюдку демократии проституированной). Всё спишем!
Я спрашиваю: люди, у вас есть глаза? Уже сегодня мы видим демократов, переживших демократию. Они все списаны. Они клянутся теперь России и завтра ее тоже спишут. Вот к чему мы пришли. Этот сволочной "патриотизм", который мы имеем - прямой результат демократии: неужели это не ясно? Они просто украли у патриотов их идеи. В 1991 году Глеб Павловский печатал мою статью "Я - русьраб". В 95-м он просил меня, чтобы я дополнил другую свою статью - "Иновласть". Как бы не так: завтра они сдадут и Россию. Им все равно кого сдавать, разделим - вслушайтесь - "внутренней оккупацией, тем, как федеральная власть в Чечне оккупационный режим устанавливает и распространяет его по всей России". Я хорошо помню, что дописывал эту главу по его заказу. Но он-то сам сейчас о том помнит? Он же ни h...а не помнит, потому что советником Путина стал. Вот говорят, времена меняются. Времена-то меняются, а люди не h...a не меняются. Существует, я думаю, модернистский класс, который перетекает из одной эпохи в другую. Именно эти люди, мне кажется, сейчас и пришли к власти. Модернисты (или как правильнее сказать пост-модернисты), присвоившие идеи патриотов. Типы вроде Путина, Павловского, всяких там Немцовых, Жеребцовых, ящерицы Хакамады и тех, "имя которым легион". Они ведь, если подумать, и демократию выбрали для себя как форму прагматического поведения, что ли. До этого они были исправными советистами. Вспомните, где был этот Немцов, где был этот Жеребцов, эта б...ь Хакамада. В p..е? Они и там (в советской утробе) выдрючивались и потом стали выдрючиваться. И сейчас выдрючиваются. Куда не глянь б...ь на б...и! Включая Ельцина и его выблюдка.
Можно задаться вопросом: почему именно перестройка стала проявлением этих людей? Ответ очень простой: всякая перестройка носит первоначально системный характер. Она проявляет систему, а вовсе не отрицает, как принято думать (отрицание происходит на более поздних этапах её развития, по мере её радикализации, когда постепенно разрывается пуповина с предшествующим режимом). Если посмотреть на советскую историю, то можно обнаружить огромное количество таких системных перестроек (вот сегодняшнюю, например, когда Путин, как червь постепенно вытягивается из утробы ельцинского режима: тоже ведь перестройка и тоже системная!).
Возьмите самый ранний период десталинизации в 50-ых годах, когда Хрущёв и Маленков, которые сами были заядлые сталинисты, разоблачали культ Сталина. (А ещё раньше его чуть было не разоблачил Берия - и он мог бы стать антисталинистом!). Я говорю о модернизации как типе политического и исторического поведения определенных людей: они всегда предпочитают прийти на волне какого-то большого цунами. Будучи частью своего времени и своего режима, они объявляют себя борцами с ним. Они мельтешат и фарисействуют, как правило тут же примеривая себе место. Но они, как правило, оставляют после себя труху. Это особая порода древесных червей, уничтожающих мебель истории, благодаря которой, собственно, и могут существовать. В сущности "патриотизм" - в том смысле, в котором мы его сейчас видим - есть одна из разновидностей такого прагматического активизма. Это вовсе не любовь к Родине - на Родину им наплевать. Это способ утвердить себя во власти, в истории. Есть глубокая правда в пословице "патриотизм - это последнее прибежище негодяев". К сожалению, её только видели очень однобоко - с укором на слове "патриотизм" - оскорбляя по сути тех, кто верил и был верен своей Родине. Получилось так, что "патриотизм и есть негодяйство". В действительности, конечно, далеко не все патриоты негодяи, но очень многие негодяи - патриоты. Смысл этой поговорки не в том, что она клеймит патриотов и их искренние чувства (в архетипе своём "патриотизм" - это ведь просто честность, преданность своим идеалам), а в том, что она указывает именно НА НЕГОДЯЕВ - В - ПАТРИОТИЗМЕ. Это ведь совершенно разные вещи.
Кстати, вдумайтесь вообще в различие слов "патриотизм" и "патриот" и "патриоты". Патриотизм как всякий "изм" это идеология часто казарменная, коллективный артефакт, за которым обсуждается и расщепляется личное отношение к происходящему. Не трудно понять, почему человек, в душе презирающий Россию, может напялить на себя маску патриотизма. Да собственно так в большинстве случаев и происходит! В любви чаще всего изъясняются те, кто не верит ни в какую любовь. Вот так и с патриотизмом: о нём говорят те, кто в него не верит. Патриотика как состояние души и как артефакт - это разные вещи. Вот почему я (а я тоже патриот каких-то чувств, ценностей) ничего оскорбительного не вижу в этой фразе, что патриотизм последнее прибежище негодяев. Есть люди, которые из всего создают последнее прибежище! Разве пришли к власти патриоты? Пришел ли к власти Проханов или Бородин? Или Шафаревич? Нет, у власти мы видим всё тех же модернистов - постмодернистов, облачившихся в патриотические одежды, бесстыдно укравших те лозунги, которые 10 лет тому назад они объявляли "коммуно-фашистскими".
Вот я вижу человека, выходящего перед спектаклем на сцену и зачем-то говорящего что-то о "своей стране". (Кстати, к спектаклю это не имеет это никакого отношения: зачем язык чешет, непонятно). Я мог бы ему поверить, говори он об этом десять лет назад - так ведь я отчетливо помню, что тогда, в начале 90-х, он говорил "эта страна". А вот теперь говорит почему-то "моя" стране (он что, за десять лет присвоил её, что ли?). А ещё раньше он наверняка участвовал в коммунистических партсобраниях и говорил о достоинстве "советского человека", приходил, может быть, к американскому посольству протестовать против бомбежек Ливии.
К чему, спрашивается, этот сыр-бор? Не имеем ли мы дело с одним и тем же типом людей, которые плавно перетекают из эпохи в эпоху?.. Вообще поражает. Вор не ценит то, что он ворует. Плагиатор не ценит то, что он украл. И эти либерал-патриоты плевать хотели на патриотизм. Он для них не более, чем очередная "технология". Вы посмотрите, кто сейчас патриот - б...ь. Демократическая б...ь. И самое ужасное ведь в том, что не "великую Россию" создают, а самый банальный бюрократический строй. Некий брежневизм. Ни какого ведь настоящего-то патриотизма и нет - дуют фанфары, где фарисействуют перед ветеранами Великой Отечественной. Можно сказать, что патриотизм всегда в нашей стране "был последним прибежищем" бюрократии. Брежневский квазипатриотический строй, помните, эксплуатировал "ветеранский" ресурс. Те же фанфары дудели - и что: хороший патриотизм получился?
Но ведь подобные режимы возникали и прежде. Вспомним "бюрократически-патриотический" режим Николая I, сложившийся в середине XIX века в России. Вспомним, как в это время как раз разгорались споры между "западниками" и "славянофилами". Режим нещадно боролся с западниками, но ведь не менее страшно подавлял и патриотов-славянофилов: на первый взгляд, своих союзников. В действительности это не более, чем обман зрения: казарменно-"патриотический" строй Николая не имел никакого отношения к этому славянофильству. Напротив, многие его детали (строительство железной дороги, всеобщая бюрократизация страны, беспощадное отношение к крестьянам, поверхностное отношение к обрядам и традициям) никакого отношения не имели ни к патриотизму, ни к традиционализму. Это то же самое как режим Сталина объявить традиционалистским. Режим Николая в действительности был модернистски-демократическим. Лишь с определенной точки зрения он может рассматриваться как "патриотический". Если же точкой отсчета государство считать, то да - патриотический. (Видимо, надо вообще разобраться, что считать патриотизмом - ибо часто оказывается, что люди, беспощадно уничтожающие собственную страну, и считаются здесь её патриотами. Бред, честное слово!). Что-то подобное повторялось и в XX веке: модернизаторский режим Сталина, который был по изначальной природе своей антитрадиционным, по сути своей варварским, в силу определенных обстоятельств оказался патриотическим.
Я, хотя и не патриот, с трудом могу переварить эту метаморфозу: получается так, что любая эффективная деспотическая власть, напившаяся крови собственного народа, в России способна быть названа патриотической. В этом есть какой-то ужас всей нашей истории, а ведь получается, так что и деспотия Ивана Грозного - тоже, патриотизм. Что же тогда, извините, не-патриотизм? Может быть вот это искреннее недоумение перед русской историей? Обвинение нашего государства в бесчеловечности? Просто чувство ужаса и отвращения, когда все видишь это? Вы ещё не забыли, как Путин к власти-то пришёл? Позволю себе здесь ещё немного вольнодумия. Как можно считать "патриотом земли русской" Александра Невского, например, который был сводным братом хану Сартаку, сыну Батыя (то есть самого Батыя должен был "папой" называть?). Этот человек нещадно грабил Русь и прислуживал Орде, а его считают русским патриотом! Если это не бред, то что? Как Москва, зародившаяся - как центр власти в Орде, впитавшая ее деспотические обычаи, выкидывавшая на камни малых детей Новгорода и Твери, делавшие из русских людей рабов, - как такая Москва могла казаться в роли патриотического центра и возглавить Россию? Где нашу Русь-матушку не копни, везде мы видим одно и то же: патриотизм оказывается прибежищем, хрен знает кого. И как потом выясняется, далеко не патриотов. Очень далеко! Судьба искренних патриотов, верящих в град Китеж, в святую Русь, в народ - солнце, оказывается всегда трагической на фоне этих странных метаморфоз русской истории. Их-то новая "патриотическая" власть всегда оттесняет. Я мог бы этому позлорадствовать, да нечему тут злорадствовать.
Посмотрите на этого утомленного, как пса, с мешками под глазами Проханова; на недоумевающего Бондаренко; на p...daнувшегося (уже, видимо окончательно) Лимонова; на замкнувшегося в себе Леонида Бородина и спросите себя: весело ли всем этим товарищам оттого, что к власти пришёл Путин? Да они бы ему е...льник набили все с удовольствием. Весело ли им оттого, как вся эта молодая, наглая и циничная бюрократия е...нула у них патриотические идеи, превратила всё это в поппури какое-то, просто h...ню. Как обезьяньими голосами распевают военные песни и отмечают День Победы?
Все эти люди годами творили патриотический эгрегор, разжигали его слабый огонь, поклонялись армии - и что они получили? Бред! Какай-то сукин кот, который пришёл и нагло сел в кресло. Вот к чему мы пришли. Я спрашиваю: а могли ли мы прийти к чему-либо другому? Неужели они не видели, в какой стране живут? Ведь эта наплодившаяся российская молодежь, всё это молодое и наглое чиновничество, придёт время, сдаст страну. Сожрут и высосут через задний проход. И что тогда - всё по-новой? Опять будем играть, непонятно знает во что?
...Есть вещи, которые невозможно сделать прибежищем. Совесть, например. Ум (честный ум). Талант (честный, нелукавый, не соблазненный талант). Нельзя сделать прибежищем Вечность, из которой мы все вышли и в которую мы все вернемся.
Будем честны: Россия - это то, что слишком часто становилось прибежищем. В моем понимании патриот - это, прежде всего, честный человек, способный смотреть правде в глаза. Если у вас есть глаза - смотрите, какую б...дь вы наплодили. А если нет - вы выколите их себе лучше. Они вам все равно больше не понадобятся. Отрадней камнем быть!